В день апогея введения масочно-полицейского режима 28 октября «Первый канал» взял и выдал информацию, прямо противоречащую творящемуся бecпределу. Народу её подали через передачу «Время покажет». Поскольку даже школьнику понятно, что на этом канале и слово просто так вылететь не может, ясно, что налицо некий признак изменения ситуации. Или отсутствия в верхах единой точки зрения.
Миссию озвучить новую позицию доверили телеведущему, доктору Александру Мясникову, который, помимо прочего, с апреля по июль был ещё и официальным представителем Информцентра по мониторингу ситуации с кopoнавируcoм в Москве на базе Оперштаба.
В связке с ним уверенно работал по данной теме ведущий «Первого канала» Артём Шейнин.
В качестве разминки Артём спросил:
– Правильно ли я понимаю, что если Роспотребнадзор в своих новых мерах ничего не пишет про перчатки, то перчатки не являются действенной мерой?
– Слава Богу, что до Роспотребнадзора дошло, наконец, – ответил Мясников.
Но конкретного ответа на заданный вопрос ни от одного из присутствовавших в студии так и не прозвучало. После чего ведущий перешёл к теме «Когда это закончится?», с опорой в своём вопросе на позицию Поповой:
– Пока все не вакцинируются – носим маски, потом вакцинируемся, ждём когда иммунитет исчезнет, ревакцинируемся, когда вакцина перестанет действовать – снова вакцинируемся, то есть, это не закончится никогда?
– Я только сегодня столкнулся с тем, что люди понимают коллективный иммунитет не так, как я, – пояснил Мясников. – Люди думают – мы достигнем коллективного иммунитета, и болезнь исчезнет. И её больше не будет, как оспы. Это не так. Koвид пришёл и будет всегда, как и другие четыре человеческих кopoнaвиpуса. Почему мы понимаем, что не будет долгого иммунитета? Потому что во всём мире 30% всех ОРЗ вызваны человеческими кopoнaвируcaми.
Шейнин ещё раз переспросил:
– Мы вернёмся к привычной жизни? И когда? Или: маски – вакцина, маски – вакцина, маски – вакцина без конца?
– Это будет зависеть от принятия решения, – пояснил Александр Мясников. – Мы должны принять всем миром решение. Мы понимаем, что в мире каждый год … 70 миллионов человек. На этом фоне за год – ещё миллион от кopoнaвиpусa.
От автора: Чтобы чрезмерно не увеличивать размер статьи, подробные ответы Александра Мясникова на этот и другие вопросы, кроме последнего, я вынесу в отдельный комментарий.
Затем в передаче была рассказана интересная история о новосибирском учёном, профессоре, вирусологе, экс-сотруднике Центра «Вектор» Александре Чепурнове, который первый раз переболел кopoнавиpуcoм в феврале, заразившись случайно во Франции, а затем решил узнать – как долго будет работать иммунитет, и можно ли заразиться снова. Для этого он специально – без маски и защитных средств – общался с больными. И заболел. Спустя ровно полгода после первого раза.
После того, как Александр Чепурнов второй раз выздоровел, картина была очень похожа – высокий уровень антител. Но, как выяснилось, это снова может быть ненадолго. Главный вывод учёного после эксперимента на самом себе такой: коллективного иммунитета к кopoнaвиpуcу не будет. И существующие вакцины не помогут. От себя добавлю – при этом есть люди, которые не болеют в принципе.
После этого Шейнин и Мясников вернулись к исходной теме:
– У меня только один вопрос. Вопрос о том, когда мы вернёмся к нормальной жизни, вытекает из вопроса: почему мы перешли к такой ненормальной жизни из-за седьмого из известных кopoнавиpуcoв? Почему именно сейчас мы решили именно с этим отдельным вирусом бороться так, как никогда?
– Хочу напомнить, что это не первая попытка сделать инфекцию угрозой для человечества, – пояснил Александр Мясников. И напомнил о вирусах Эбола и Зика, которые пытались сделать такой «угрозой». А затем рассказал о вирусе Эпштейн-Барра, которым инфицированы 90% населения Земли, гепатитах B и C. – Есть много чего, а мы упёрлись в одно.
– Почему?
– По каким-то причинам правительство тех стран, где это пошло, было напугано, и оно не могло не делать мер, чтобы удержаться. В Италии всё, что могли, проморгали.
– Мы, мир выбрал себе одну угрозу, которую объявил угрозой вселенского масштаба, снизив значение всех остальных болезней, бросив все силы на борьбу с ней, бросив до такой степени, что уже сам стал с этим не справляться. И даже огромный уровень протеста не останавливает лидеров европейских стран от того, чтобы идти дальше в борьбе с отдельно выбранным вирусом, – прокомментировал Шейнин видеокадры массовых протестов во всех странах Европы. – В своей борьбе они уничтожают сами себя.
Мясников на это сказал следующее:
– Когда пришла первая волна, карантины были оправданы в силу того, что мы столкнулись с неожиданностью, никто не был готов. Карантины помогают самортизировать нагрузку на медицину. Но сейчас нам этого не надо. Сколько можно амортизировать?! Если ты видишь, что впереди кочки, ну ты поедь так, чтобы их объехать. Ты же вперёд видишь!
Вот чего мы сейчас изображаем из себя девственницу: ой, кто же мог подумать, вот вторая волна? Мы же знали, что она будет в октябре. Об этом мы летом ещё говорили. И я вам говорю: будет весной ещё одна. И будут и дальше по синусоиде. Мы всё это знаем. И что – каждые три месяца будет вот так?! – Мясников вопрошающе указал на демонстрируемые в студии кадры побоища в Лондоне и Берлине от 25 октября. – Мы говорим: вы посчитайте вперёд потери, людские потери. Они всё равно будут, при любой болезни, при любом гриппе… Иначе получается порочный круг.
Радуйся читатель! Мы подошли к финальной точке. Кульминация момента. Шейнин спрашивает Мясникова:
– Есть ли научный консенсус и объяснение того – почему шведы, не устраивая всего того пердюмонокля, который устроили мы, не оказались там, где оказались мы? И белорусы вместе с ними. И второй вопрос – что же происходит в Китае, где берут в городах по три миллиона тестов, и нет ни одного ложноположительного? С августа месяца люди там ничего не соблюдают, тусуются – плотнее не бывает, масок ни на одном нету, и ничего у них снова не вспыхнуло.
– Я начну со второго вопроса – с Китая, – приступил к объяснению Мясников. – Мне кажется, что китайцы недаром одна из самых древних цивилизаций. Я думаю, они просто решили, что со всей этой историей надо завязывать. Административно. Они посчитали – сколько будет потерь, сколько будет болезней, с этим смирились и пошли своим путём.
– Это правильно или нет?! – попытался истерично перебить Мясникова юный либерал.
– Я лично считаю, что самое главное – это смириться с ситуацией, если не можешь её изменить:
Борьба с болезнью не может быть страшней самой болезни.
Это для меня самое главное.
Я должен посмотреть – что я получу в результате, если я всё сейчас разрушу, спасу ли я эти жизни или не спасу, и сколько. И давайте посчитаем – сколько я жизней потеряю, сколько я брошу в топку борьбы. Ради того, чтобы изображать борьбу. Это как шаманский бубен: я бу-бу-бу, дождь-дождь-дождь. А на самом деле дождь-то – он не слышит. Поэтому на самом деле этот шаманский бубен не должен стоить жизни.
И ещё, понимаете, в чём дело, что страшно. Сейчас мы внушили такой страх, что у нас в госпиталях есть невостребованные ум_ие. Десятки. Родственники не хотят их забирать, они боятся, их напугали. Кем мы стали? Он говорит мне: я не заберу бабушку. У тебя совесть есть?
– То есть, в борьбе за человеческие жизни мы превращаем людей в нелюдей, – подвёл итог Шейнин. – А про Швецию что скажете?
– Говорят, там заболеваемость растёт. Да, растёт. Не больше, чем в Италии. Получается, что каждая страна, когда вводила той или иной жёсткости карантины, понимала, что это только испытание для её медицинской системы. Регулировали кран интенсивности потока. В Швеции посчитали так. Что сказал главный врач Швеции (?): пока у меня смepтнocть не превысит среднюю от гриппа, я делать ничего не буду. А она её и не превысила. И плюс там маски только по желанию.
По итогам этой и других дискуссий на федеральных телеканалах я понял только одно – в нашей стране произошёл государственный антиконституционный переворот, в результате которого власть захватила некая организация под названием «Роспотребнадзор». Распоряжения этого «надзора» почему-то исполняет полиция. Ни другие чиновники, ни депутаты, ни врачи, ни эпидемиологи суть этих распоряжений понять не могут (как в том же случае с перчатками или прогулками в парках – нужны там маски или нет?). Куда смотрит ФСБ и Прокуратура – непонятно. Почему организация, полномочия которой – следить за качеством продуктов и чистотой коров, занялась зaчисткой населения и крушит экономику нашей страны? Кто ей это позволил? Ни у кого нет ответа.
Но, судя по описанному выше сюжету, этот ответ уже начали искать на достаточно высоком уровне.